Эрлингур Свейнн Харалдссон и Эрн Снайвар Свейнссон против Исландии

Решение Комитета по правам человека в соответствии с Факультативным протоколом к Международному пакту о гражданских и политических правах относительно

Сообщения № 1306/2004

Представлено:Эрлингуром Свейнном Харалдссоном и Эрном Снайваром Свейнссоном

(представлены адвокатом г-ном Людвиком Эмилем Каабером)

Предполагаемые жертвы:авторы сообщения

Государство-участник:Исландия

Дата принятия Соображений:24 октября 2007 года

1.1. Авторами сообщения являются г-н Эрлингур Свейнн Харалдссон и г-н Эрн Снайвар Свейнссон, оба граждане Исландии. Они утверждают, что являются жертвами нарушения Исландией статьи 26 Международного пакта о гражданских и политических правах[1]. Авторы представлены г-ном Людвиком Эмилем Каабером.

1.2. Авторы с детства являются профессиональными рыбаками. Их жалобы связаны с исландской системой организации рыболовства и ее последствиями для них. Система организации рыболовства, созданная законодательным путем, распространяется на всю рыбопромысловую деятельность в Исландии.

Соответствующее законодательство

2.1. Адвокат и государство-участник ссылаются надело Кристъянссона[2] и свои разъяснения, представленные в отношении этого дела и касающиеся системы организации рыболовства в Исландии. В 70-е годы XX века рыбопромысловые мощности Исландии превышали уровень воспроизводства ее рыбных ресурсов, и возникла необходимость принять меры для сохранения главного природного богатства Исландии. После ряда безуспешных попыток ограничить добычу отдельных видов и ввести лицензирование рыболовства по определенным категориям орудий лова или типу рыболовного судна на основании Закона 82/1983, первоначально принятого на один год, была введена система организации рыболовства. Она была основана на принципе распределения квот на добычу рыбы среди индивидуальных судов с учетом их рыбопромысловой мощности и обычно называлась «системой квот». Принцип распределения квот достаточно широко использовался с 60-х годов XX века применительно к ловле лангустов, креветок, моллюсков, мойвы и сельди, в отношении которых уже в 1975 году была установлена система квот.

2.2. Исходя из этого Закона, нормативный акт № 44/1984 (об организации глубоководного рыбного промысла) предусматривает, что лицензию на вылов рыбы могут получать те операторы судов, которые занимались выловом глубоководных видов в период с 1 ноября 1980 года по 31 октября 1983 года. Эти суда имели право на получение квот с учетом своей рыбопромысловой мощности в указанный период. Последующие нормативные акты исходили из тех же принципов, которые были преобразованы в статутное законодательство Законом № 97/1985, гласящее, что никто не может добывать без разрешения следующие виды рыб: глубоководную рыбу, креветки, лангусты, моллюски, сельдь и мойву. Главное правило заключалось в том, что разрешения на отлов рыбы должны быть ограничены теми судами, которые получили разрешения в предыдущем рыболовном году. Следовательно, списание того или иного судна, уже входящего в состав флота, являлось предварительным условием для предоставления какому-либо новому судну разрешения на отлов рыбы. После принятия Закона № 38/1990 об организации рыболовства (далее – Закон), с последующими внесенными в него поправками, система квот на добычу рыбы стала действовать на постоянной основе.

2.3 В статье 1 Закона говорится о том, что рыбопромысловые прибрежные районы Исландии являются общим достоянием исландского народа и что выделение квот не порождает права частной собственности или неограниченную по времени эксплуатацию рыбопромысловых районов частными лицами. В соответствии со статьей 3 Закона, министр рыболовства утверждает нормативный акт, устанавливающий объем общего допустимого улова (ОДУ) на определенный период или сезон в конкретных рыбопромысловых зонах Исландии, добычу рыбы в которых считается необходимым ограничить. Предусматриваемые в Законе права вылова рассчитываются на основе этого объема, и каждому промысловому судну выделяется конкретная доля ОДУ по видам рыб, так называемая «квотная доля». В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона, никто не может осуществлять в водах Исландии промышленную добычу рыбы, не имея общего разрешения на отлов. Статья 4(2) уполномочивает министра рыболовства принимать нормативные акты о введении специальных разрешений на добычу по определенным видам рыб или конкретному типу орудий лова, определенному типу морских судов или по конкретным районам. Статья 7(1) предусматривает, что добыча тех видов живых морских ресурсов, которые не подлежат ограничениям ОДУ, предусмотренным в статье 3, открыта для всех морских судов, имеющих разрешение на промышленный рыбный промысел. В статье 7(2) говорится о том, что все индивидуальные суда должны получать права на добычу тех видов рыбы, общий объем вылова которых ограничен. При установлении квотных долей на виды, в отношении которых ранее не действовал ОДУ, за основу берутся рыбопромысловые мощности за последние три рыбопромысловых сезона. При определении квотных долей на виды рыбы, вылов которых ограничен, за основу берутся представленные в предшествующие годы квоты. В соответствии со статьей 11(6) Закона, квотная доля рыболовецкого судна может быть полностью или частично передана другому судну или же объединена с квотной долей другого судна при условии, что в результате такой передачи права вылова получающему судну не будут явно превышены его промысловые мощности. Если эти стороны, обладающие постоянной квотной долей, не осуществляют своего права удовлетворительным образом, то они могут навсегда утратить свое право. Кроме того, Закон об организации рыболовства вводит ограничения на размер квотных долей, которыми могут обладать физические и юридические лица. Наконец, Законом устанавливаются наказания за нарушения его положений: от штрафов в размере 400 000 исландских крон до тюремного заключения сроком до шести лет.

2.4. Государство-участник представляет некоторые статистические данные, свидетельствующие о том, что сектор рыболовства по-прежнему является одним из важнейших компонентов исландской экономики. Оно отмечает, что любые изменения в системе организации могут оказать колоссальное воздействие на экономическое благосостояние страны. В последние несколько лет велись активные общественные дискуссии и политические споры о порядке правильной организации системы рыболовства наиболее эффективным образом в интересах как страны в целом, так и тех, кто занят в индустрии рыболовства. Исландские суды рассматривали систему организации рыболовства с учетом конституционных принципов равенства перед законом (статья 65 Конституции) и свободы занятий (статья 75 Конституции), в частности в двух делах.

2.5. В декабре 1998 года Верховный суд Исландии вынес свое решение по делу «Вальдимар Йоханнессон против Республики Исландия»(дело Валъдимара), заявив, что ограничения свободы на выбор трудовой деятельности на основании статьи 5 Закона об организации рыболовства несовместимы с принципом равенства, закрепленным в статье 65 Конституции. Он посчитал, что статья 5 Закона заранее устанавливает исключающие ограничения на возможность отдельных лиц избирать рыболовство в качестве своей трудовой деятельности. Он сделал вывод о том, что в соответствии с действовавшими в то время ограничениями разрешения на отлов рыбы предоставлялись лишь определенным судам, которые находились в составе рыболовного флота в течение определенного периода времени, или новым судам, которые их заменили, и что эти ограничения являются неконституционными. Однако он не занял никакой позиции по статье 7(2) относительно ограничений на доступ обладателей разрешений на отлов рыбы к рыбопромысловым районам. После этого парламент принял Закон № 1/1999, который существенно смягчил условия получения разрешений на промышленную добычу рыбы. После принятия этого Закона списание судов, уже входящих в состав флота, более не является предварительным условием для предоставления разрешения на отлов рыбы новым судам. Вместо этого были приняты общие условия для предоставления разрешений на отлов рыбы всем судам.

2.6. Другое соответствующее решение Верховного суда от 6 апреля 2000 года было принято по делу директората публичных преследований против Бьёрна Кристьянссона, Свавара Гюднасона и Хирно лтд.(дело Ватнейри). В отношении статьи 7 Закона Верховный суд установил, что ограничения свободы отдельных лиц заниматься промышленным рыболовством совместимы со статьями 65 и 75 Конституции, поскольку они основаны на объективных соображениях. В частности, суд отметил, что положение о том, чтобы права на отлов были постоянными и могли передаваться, подкрепляется соображением о том, что это дает возможность операторам планировать свою деятельность в долгосрочной перспективе и увеличивать или сокращать объемы своего вылова конкретных видов по собственному усмотрению.

2.7. Последела Валъдимара был учрежден комитет для пересмотра законодательства, регулирующего организацию рыболовства. На основе его рекомендаций Законом № 85/2002 были приняты соответствующие поправки. Согласно этому закону за использование рыбопромысловых районов следует взимать пошлину, известную как «пошлина за улов». Эта пошлина основана на экономической производительности сектора рыболовства. Она включает в себя постоянную часть, основанную на издержках государства по организации рыболовства и переменный компонент, отражающий экономические показатели отрасли. По мнению государства-участника, эти поправки свидетельствуют о том, что исландские законодательные органы постоянно изучают наилучшие способы достижения цели по наиболее эффективной организации рыболовства в интересах всего народа.

2.8 Авторы утверждают, что на практике, несмотря на статью 1 Закона (предусматривающую, что рыбопромысловые банки у берегов Исландии являются общим достоянием исландского народа и что предоставление прав на отлов не означает предоставления индивидуальным сторонам права собственности на такие квоты), те, на кого они были в указанный период распределены бесплатно, рассматривают эти квоты как личную собственность. Следовательно, другие лица, как, например, авторы, должны покупать или брать в аренду право на отлов рыбы у бенефициариев этого положения или у других лиц, которые, в свою очередь, приобрели у них такое право. Таким образом, авторы считают, что наиболее важный экономический ресурс Исландии отдан в руки привилегированной группы. Деньги, уплаченные за право доступа к рыбопромысловым банкам, возвращаются не к собственнику этого ресурса – исландскому народу, - а попадают в руки частных лиц.

Факты в изложении автора

3.1. В течение периода, о котором идет речь, авторы работали в качестве капитана и боцмана. В 1998 году вместе с третьим лицом они создали частную компанию «Фагримули эхф» и приобрели рыболовецкое судно«Свейнн Свейнссон», имевшее общее разрешение на отлов рыбы. Эта компания была зарегистрирована в качестве владельца судна. В течение 1997-1998 рыболовного сезона, когда судно было приобретено, были цессированы различные права вылова (права на добычу), но у этого судна не было каких-либо конкретных долевых квот. В начале 2001-2002 рыболовного сезона судну «Свейнн Свейнссон» были впервые предоставлены права вылова морской щуки, туска и морского ангела, которые позволяли осуществлять лишь незначительный отлов. Авторы утверждают, что они неоднократно ходатайствовали о предоставлении прав на добычу, используя различные основания, но безуспешно. В частности, Агентство по рыболовству заявило, что для предоставления им какой- либо квоты нет законных оснований. В результате они были вынуждены арендовать все права вылова у других лиц по непомерным ценам и в конечном счете обанкротились.

3.2. Они решили разоблачить эту систему, и 9 сентября 2001 года письменно обратились в министерство рыболовства с заявлением о том, что они намереваются ловить рыбу, не имея прав на добычу, с тем чтобы получить по данному вопросу судебное решение и установить, смогут ли они и впредь вести свой род занятий, не платя чрезмерных сумм денег другим лицам. В своем ответе от 14 сентября 2001 года министерство рыболовства обратило внимание авторов на тот факт, что в соответствии с положениями о наказаниях, содержащимися в Законе № 38/1990 об организации рыболовства и Законе № 57/1996 об эксплуатации рыбопромысловых районов, добыча, превышающая объемы, предусматриваемые в разрешениях на отлов рыбы, наказывается штрафами или тюремным заключением на срок до шести лет, а также изъятием разрешений на отлов рыбы.

3.3. 10, 11, 13, 19, 20 и 21 сентября 2001 года первый автор, будучи управляющим директором, членом совета «Фагримули эхф», владельцем компании, эксплуатирующей«Свейнн Свейнссон», и капитаном этого судна, и второй автор, как председатель совета этой компании, направили судно в плавание и выловили, не имея необходимых прав на добычу, 5 292 кг потрошеной трески, 289 кг потрошеного морского окуня, 4 кг потрошеной зубатки и 606 кг потрошеной камбалы. Они сделали это с единственной целью, заключавшейся в том, чтобы об этом стало известно и их дело могло бы быть заслушано в суде. 20 сентября Агентство по рыбной ловле получило сообщение о том, что в этот день«Свейнн Свейнссон» доставило улов в Патрексфьёрдюр.

3.4. В свете этого Агентство по рыбной ловле подало комиссару полиции Патрексфьёрдюра жалобу на авторов в связи с нарушениями Закона № 57/1996 об эксплуатации рыбопромысловых районов, Закона № 38/1990 об организации рыболовства и Закона № 79/1997 о порядке регулирования рыбной ловли в Исландии. 4 марта 2002 года Национальный комиссар полиции возбудил против авторов уголовное дело в Окружном суде Вест-Фьёрдса. Авторы признались в совершении вменяемых им в вину деяний, но оспорили конституциональность положений о наказаниях, на которых было основано обвинение. 2 августа 2002 года, сославшись на прецедент по решению Верховного суда от 6 апреля 2000 года вделе Ватнейри, Окружной суд признал авторов виновными и приговорил каждого из них к выплате штрафа в размере 1 млн. исландских крон[3] или трем месяцам лишения свободы, а также обязал оплатить судебные издержки. Рассмотрев апелляцию, Верховный суд 20 марта 2003 года поддержал решение Окружного суда.

3.5 14 мая 2003 года компания авторов была объявлена банкротом. Их судно было продано с аукциона лишь за часть цены, которую авторы заплатили за него четырьмя годами ранее. Их банк потребовал осуществить принудительную продажу береговых сооружений компании и их домов. Одному из авторов удалось заключить с банком соглашение о поэтапной выплате и начать работу в качестве офицера на судне, используемом в промышленных целях. Другой автор потерял свой дом, уехал из своей родной общины и начал работать каменщиком. На момент представления сообщения ему не удалось расплатиться со своими долгами.

Жалоба

4.1. Авторы утверждают, что являются жертвами нарушения статьи 26 Пакта, поскольку в соответствии с законом они обязаны платить деньги привилегированной группе сограждан, с тем чтобы им разрешили вести выбранный ими род занятий. В соответствии с принципами свободы труда и равенства, авторы просят предоставить им возможность вести избранный ими род занятий без необходимости преодоления заранее установленных препятствий, которые являются привилегиями для других.

4.2. Авторы требуют предоставить компенсацию за убытки, понесенные ими в результате функционирования системы организации рыболовства.

Замечания государства-участника

5.1 29 октября 2004 года государство-участник оспорило приемлемость сообщения на трех основаниях: необоснованность утверждения авторов о том, что они являютсяжертвами нарушения статьи 26, неисчерпание внутренних средств правовой защиты и несовместимость сообщения с положениями Пакта.

5.2 Государство-участник утверждает, что авторы не продемонстрировали, каким образом статья 26 Пакта может быть применима к их делу или каким образом принцип равенства был нарушен по отношению к ним как отдельным лицам. Они не продемонстрировали, что с ними обращались хуже или что они подвергались дискриминации по сравнению с другими лицами, находящимися в сопоставимом положении, или что какое-либо различие, которое было проведено между ними и другими лицами, было основано на неуместных соображениях. Они просто делают общее заявление о том, что исландская система организации рыболовства нарушает принцип равенства, закрепленный в статье 26.

5.3 Государство-участник отмечает, что авторы многие годы работали в море, один в качестве капитана, а другой – морского инженера. Они работали по найму на судах, от рыбопромысловой мощности которых зависела не их прямая выручка, а выручка их работодателей, которые, в отличие от авторов, инвестировали средства в суда и оборудование, с тем чтобы вести добычу рыбы. Одна из главных причин принятия Закона № 38/1990 об организации рыболовства заключалась в том, что он создаст приемлемые условия работы для тех, кто инвестировал средства в рыбопромысловую деятельность, вместо того чтобы на них распространялись те же ограничения на объем вылова, что и на других лиц, которые не вложили таких средств. Авторы не продемонстрировали, какой дискриминации они были подвергнуты, когда им было отказано в квоте, и получили ли капитаны или матросы других судов, находившиеся в том же положении, какие-либо квоты. Кроме того, они не предприняли никаких попыток для того, чтобы эти отказы были пересмотрены судами на том основании, что они представляют собой дискриминацию в нарушение статьи 65 Конституции или статьи 26 Пакта.

5.4. Когда авторы вложили средства в приобретение«Свейнн Свейнссон» в 1998 году, они знали о существовании этой системы. Они приобрели судно, не имея квоты, с намерением арендовать ее на квотной бирже в качестве основы для ведения рыбной ловли. В результате растущего спроса на квоты на рынке цены на квоты поднялись, что изменило экономическую основу для ведения авторами рыбной ловли. После того как они выловили рыбу без квоты, они предстали перед судом и были осуждены, что случилось бы с любым другим лицом, находившимся в аналогичных обстоятельствах. Государство-участник делает вывод о том, что сообщение следует объявить неприемлемымratione personaeв соответствии со статьей 1 Факультативного протокола, поскольку авторы недостаточно обосновали свои утверждения о том, что являются жертвами нарушения Пакта.

5.5. Государство-участник заявляет, что авторы не исчерпали всех имеющихся внутренних средств правовой защиты, поскольку они не предприняли никаких попыток к тому, чтобы отказ в выдаче им квоты был пересмотрен судами. Они могли бы передать эти административные решения в суды с просьбой об их отклонении. Государство-участник указывает, что это было сделано в деле Валъдимара, где соответствующее лицо, которому было отказано в разрешении на ведение рыбной ловли, потребовало отмены административного решения. Его требование было принято судами, что свидетельствует о том, что это является эффективным средством правовой защиты. Государство- участник делает вывод о том, что сообщение следует объявить неприемлемым в соответствии с пунктом 2 b) статьи 5 Факультативного протокола.

5.6. Наконец, государство-участник утверждает, что суть дела состоит в том, является ли ограничение права авторов на свободный выбор трудовой деятельности чрезмерным, поскольку, по их мнению, цены квот на коммерческий улов являются неприемлемыми и представляют собой препятствие для осуществления их права на свободный выбор трудовой деятельности. Государство- участник отмечает, что право на свободный выбор трудовой деятельности само по себе не защищается Международным пактом о гражданских и политических правах и что в отсутствие конкретных доводов в пользу того, что ограничение их свободы заниматься трудовой деятельностью носит дискриминационный характер, сообщение должно быть признано неприемлемым как несовместимое с положениями Пакта по смыслу статьи 3 Факультативного протокола.

5.7. Государство-участник также высказывает соображения по существу сообщения. Оно утверждает, что никакой противозаконной дискриминации между авторами и теми, кому были предоставлены права вылова, не проводилось. Имела место оправданная дифференциация. Эта дифференциация преследовала законные цели и была основана на разумных и объективных критериях, определенных в законе и подтверждающих соразмерность используемых средств и преследуемой цели. Государство-участник поясняет, что общественные интересы требуют установить ограничения на свободу отдельных лиц заниматься промышленным рыболовством для предотвращения чрезмерного вылова. Направленные на достижение этой цели ограничения регламентированы в подробных законодательных актах о рыболовстве. Государство-участник далее утверждает, что распределение ограниченных ресурсов невозможно без определенной дискриминации, и заявляет о том, что при выдаче разрешений законодательная власть руководствуется прагматическим подходом. Государство-участник отвергает утверждение авторов о том, что гарантируемый статьей 26 Пакта принцип равенства следует толковать так, словно из него вытекает обязанность выделять определенную долю ограниченных ресурсов всем гражданам, которые работают в качестве матросов или капитанов. Такое положение нарушало бы принцип равенства в отношении группы лиц, которые, вложив значительные средства в эксплуатацию судов и развитие коммерческих предприятий, связали с сектором рыболовства свои знания, активы и избрали его в качестве источника средств к существованию.

5.8. Государство-участник подчеркивает, что положение, в соответствии с которым права вылова являются постоянными и могут передаваться, основано главным образом на соображении о том, что это позволяет отдельным лицам планировать свою деятельность в долгосрочной перспективе и увеличивать или ограничивать свои права вылова конкретных видов по собственному усмотрению, что ведет к выгодному для национальной экономики использованию рыбопромысловых районов. Государство-участник отмечает, что постоянный и передаваемый характер прав вылова обеспечивает экономическую эффективность и является наилучшим средством решения экономических и биологических задач в рамках организации рыболовства. Наконец, государство-участник подчеркивает, что в третьей фразе статьи 1 Закона об организации рыболовства ясно говорится о том, что предоставление прав вылова не наделяет стороны ни правом собственности, ни неотъемлемой юрисдикцией в отношении права вылова. Поэтому права вылова являются постоянными лишь в том смысле, что их можно отменить или изменить лишь посредством законодательного акта.

5.9. В заключение государство-участник отмечает, что дифференциация, вытекающая из системы организации рыболовства, основана на объективных и адекватных критериях и направлена на достижение законных целей, определенных в законодательстве. При введении ограничений на свободный выбор трудовой деятельности принцип равенства был соблюден, и авторы не обосновали достаточным образом свое утверждение о том, что они являются жертвами противозаконной дискриминации в нарушение статьи 26 Пакта.

Комментарии авторов

6.1. 28 декабря 2004 года авторы прокомментировали замечания государства-участника по вопросу о приемлемости. В отношении первого довода государства-участника о том, что авторы не являются жертвами нарушения Пакта, авторы указывают, что с ними обращались незаконно не в рамках внутригосударственного права, а по смыслу Пакта. Авторы утверждают, что решение государства- участника закрыть рыбопромысловые районы для лиц, не занимавшихся рыбной ловлей в «указанный период», на самом деле означало передачу рыбопромысловых районов в дар лицам, которые вели такую ловлю, и, как стало ясно впоследствии, даровую передачу личного права требовать плату с других граждан за ведение рыбной ловли в океанских водах у берегов Исландии. На практике эти права имеют характер собственности. Жалоба авторов касается этой передачи в дар и положения, в котором оказались авторы вследствие этого. Они вновь заявляют о том, что они, воспитанные и обученные как рыбаки, происходят из культурной среды рыбаков и хотят быть рыбаками. Они вынуждены, если хотят заниматься деятельностью по своему выбору, преодолевать препятствия, которые не стоят на пути их привилегированных сограждан. Поэтому они утверждают, что являются жертвами нарушения статьи 26 Пакта. Тот факт, что все граждане Исландии, за исключением отдельной группы граждан, находятся в их положении и что им также были бы предъявлены уголовные обвинения, если бы они не согласились с этим положением, не имеет значения. Авторы признают, что большая часть других граждан Исландии столкнулась бы с такими же трудностями, что и они. Но они считают, что их ситуацию следует сравнивать не с другими людьми, находящимися в их положении, а с положением группы лиц, членам которой была предоставлена привилегия и которые имеют право получать денежные выплаты от принадлежащих к их числу лиц, таких, как авторы, желающих работать в этой же области.

6.2. Авторы напоминают о том, что в отличие от господина Кристьянссона, дело которого было объявлено Комитетом неприемлемым, авторы являлись владельцами предприятия, экслуатировавшего судно, которое они использовали. Они были прямо, лично и непосредственно заинтересованы в том, чтобы вести избранный ими род занятий и они неоднократно подавали заявление на получение квоты.

6.3. Авторы указывают, что, когда они решили вести рыбную ловлю в нарушение действовавших правил, исландское общество было разделено в спорах о характере системы организации рыболовства. Мнение, которого придерживались общественность и многие политические деятели, заключалось в том, что исландскую систему организации рыболовства нельзя более сохранять и что право использовать рыбопромысловые банки следует как можно скорее признать за каждым гражданином, отвечающим общим требованиям.

6.4. В отношении довода государства-участника о том, что авторы не исчерпали внутренних средств правовой защиты, авторы отмечают, что конституционные положения обладают приоритетом над всеми другими источниками права. Поэтому несовместимость какого-либо уголовного положения с Конституцией является юридически обоснованным возражением в исландском уголовном праве, и установление вины подтверждает конституционную действительность того или иного уголовного положения. Именно по этой причине двое из семи судей Верховного суда хотели оправдать господина Кристьянссона вделе Ватнейри. Приговор авторам был вынесен со ссылкой на это дело. Они подчеркивают, что вопрос, в отношении которого они представляют жалобу в Комитет, касается законодательства Исландии.

6.5. Авторы ссылаются на довод государства-участника о том, что они не оспаривали решение об отказе в выдаче им квоты на отлов рыбы во внутригосударственных судах, как это сделал господин Йоханессон вделе Валъдимара, и поэтому не исчерпали внутренних средств правовой защиты. Они отмечают, что законодательные органы должны принимать правила, регулирующие организацию рыболовства, административные органы должны осуществлять эти правила на практике, а суды – разрешать споры, касающиеся толкования или осуществления этих правил. Они также отмечают, что, как указывалось государством-участником, решение в делеВалъдимара не касалось вопроса о предоставлении квот привилегированной группе и последующего требования о том, что другие должны платить им за долю того, что было ими получено даром. В делеВатнейри Верховный суд объявил систему организации рыболовства конституционно действительной. Согласно этим правилам, авторам не могли быть выделены квоты, поскольку они не отвечали существующим требованиям.

6..6 Что касается утверждения государства-участника о том, что жалоба несовместима с положениями Пакта, то авторы соглашаются с тем, что меры по предупреждению чрезмерного отлова посредством установления ограничений на объем вылова являются необходимым элементом защиты и рационального использования рыбопромысловых районов и что общественные интересы требуют установления ограничений на свободу отдельных лиц заниматься промышленным рыболовством. Они могут согласиться с утверждением о том, что право на занятость может быть предоставлено только какой-либо ограниченной группе. Тем не менее они утверждают, что такие ограничения должны носить общий характер и что все граждане, удовлетворяющие определенным общим требованиям, должны иметь равные шансы для того, чтобы быть в составе этой ограниченной группы. По их мнению, требование о получении в дар какой-либо постоянной личной квоты или о покупке или аренде такой квоты не является правомерным.

Решение Комитета по вопросу о приемлемости

7.1.  На своей восемьдесят седьмой сессии 5 июля 2006 года Комитет изучил вопрос о приемлемости сообщения. Он отметил, что государство-участник оспорило приемлемость сообщения на том основании, что авторы не являютсяжертвами нарушения Пакта. Авторы утверждают, что являются жертвами нарушения статьи 26 Пакта, поскольку по закону они были обязаны заплатить деньги привилегированной группе своих сограждан, с тем чтобы им разрешили продолжать вести род занятий по своему собственному выбору. Комитет принял к сведению довод государства-участника о том, что с авторами обращались так же, как и со всеми другими лицами, находящимися в их положении, т.е. рыбаками, которые не получили квоту в течение указанного периода. Однако в действительности авторы утверждают, что с ними обращались иначе, чем с теми, кто получил квоту в течение указанного периода. Комитет отмечает, что единственная разница между авторами, основавшими компанию, которая владела судном«Свейнн Свейнссон» и эксплуатировала его, и получившими отказ в предоставлении квоты, и рыбаками, которые действительно получили квоту, заключалась в периоде времени, в течение которого они занимались рыболовством. Комитет отмечает, что требование относительно указанного периода после этого стало постоянным. Это было подтверждено тем фактом, что авторы неоднократно ходатайствовали о предоставлении квоты и все просьбы были отклонены. В этих обстоятельствах Комитет пришел к выводу о том, что авторы непосредственно пострадали от системы организации рыболовства в государстве-участнике и что у них был личный интерес в рассмотрении данного дела.

7.2. Комитет принимает к сведению утверждение государства-участника о том, что авторы не исчерпали внутренних средств правовой защиты, поскольку они не пытались добиться пересмотра в исландских судах вынесенного решения об отказе им в предоставлении квоты. Он изучил ссылку государства-участника на делоВалъдимара, сделанную для того, чтобы показать, что у авторов было реальное и эффективное средство правовой защиты. В этом решении Верховный суд установил, что:

«Хотя временные меры такого рода, направленные на предотвращение исчезновения популяций рыбы, и могут быть оправданными, закрепление законом на постоянной основе дискриминации, проистекающей из положения, содержащегося в статье 5 Закона № 38/1990, в отношении вопроса о правах на отлов рыбы, нельзя рассматривать как логически необходимое. Ответчик [государство-участник] не продемонстрировал, что для достижения законной цели защиты рыбных популяций вокруг Исландии не могут быть использованы другие средства».

Суд посчитал, что статья 5 Закона № 38/1990 противоречит принципу равенства. Однако он пришел к выводу о том, что:

«Нельзя считать, что министерство рыболовства на законных основаниях отклонило ходатайство истца о предоставлении общей и специальной лицензий на отлов рыбы по соображениям, на которых было основано это решение об отказе. Поэтому принятое министерством решение об отказе будет признано недействительным. С другой стороны, в связи с данным делом не будет занята какая-либо позиция по вопросу о том, было ли министерство в данной ситуации обязано удовлетворить ходатайство истца, поскольку дело возбуждено только по вопросу о признании решения министерства недействительным, а не о признании права истца на получение каких-либо конкретных прав на отлов рыбы».

Комитет не был проинформирован о том, была ли истцу в данном деле впоследствии предоставлена квота в результате аннулирования Верховным судом административного решения об отказе ему в предоставлении квоты. Он счел, что один этот пример не может быть использован для того, чтобы показать, что у авторов имелось эффективное средство правовой защиты.

7.3. Комитет также отметил, что конституционная действительность системы организации рыболовства была впоследствии подтверждена Верховным судом в делеВатнейри, которое использовалось в качестве прецедента при рассмотрении дела авторов Окружным судом и Верховным судом. В этих обстоятельствах и с учетом того, что авторы не удовлетворяли правовым и административным требованиям для предоставления квоты, Комитету трудно предположить, что Верховный суд принял бы решение в пользу авторов, если бы они попытались обжаловать административные решения об отказе в предоставлении квоты. Поэтому Комитет пришел к выводу о том, что средство правовой защиты, на которое ссылалось государство-участник, не являлось эффективным для целей пункта 2 b) Факультативного протокола.

7.4. Наконец, Комитет отмечает, что авторы неоднократно ходатайствовали о предоставлении квоты и что все просьбы были отклонены, поскольку они не отвечали требованию о предоставлении таковой, а именно требованию о том, чтобы они занимались активной деятельностью в секторе рыболовства в период с 1 ноября 1980 года по 31 октября 1983 года. По мнению Комитета, у авторов не было никакой возможности получить квоту от государства-участника, поскольку у государства- участника, раздавшего все имевшиеся квоты в начале 80-х годов XX века и сделавшего тогдашних бенефициариев квот постоянными владельцами квот, на самом деле больше не было квот для распределения. Комитет пришел к выводу о том, что вследствие этого у авторов не было эффективного средства правовой защиты для того, чтобы оспорить решение об отказе в предоставлении им квоты, и что ничто не мешает ему рассмотреть сообщение в рамках пунктах 2 b) статьи 5 Факультативного протокола.

7.5 Что касается утверждения государства-участника о том, что жалоба авторов выходит за рамки Пакта, то Комитет считает, что факты затрагивают вопросы, непосредственно связанные с существом дела, и что эти вопросы уместнее рассматривать вместе с содержанием жалобы авторов по смыслу статьи 26 Пакта. 5 июля 2006 года Комитет объявил сообщение приемлемым.

Соображения государства-участника по существу вопроса

8.1. 19 января 2007 года государство-участник представило свои соображения по существу сообщения. Оно приводит формулировки статьи 65[4] и пункта 1[5] статьи 75 Конституции, касающиеся соответственно равенства перед законом и свободы трудовой деятельности. Что касается законов, регулирующих рыболовство, то государство-участник указывает, что единообразная система индивидуальных передаваемых квот (ИПК) была введена в 1991 году Законом № 38/1990 об организации рыболовства. До этого было опробовано множество различных систем организации рыболовства, отличающихся от ИПК, включая квоты на общий объем вылова, лицензии на рыболовство, ограничения на ведение рыбной ловли и программы контроля за инвестициями и выкупа судов. Однако опыт, накопленный в рамках осуществления этих различных систем, привел к принятию системы ИПК во всех рыбопромысловых районах.

8.2. Государство-участник представило обновленную информацию о поправках, внесенных в законодательство об организации рыболовства. В 2006 году Закон об организации рыболовства был в целом переиздан как Закон № 116/2006, заменив прежний Закон № 38/1990. Основные положения, касающиеся дела авторов, остаются фактически неизменными.

8.3. Что касается существа дела, то государство-участник утверждает, что авторы не представили обоснованных доводов в отношении своего утверждения по статье 26 Пакта; вместо этого они только в общих чертах заявили о том, что имела место противозаконная дискриминация, поскольку власти не предоставили им квотной доли, которая была предоставлена тем лицам, занимающимся рыбным промыслом, которые получили такие права на отлов в соответствии с Законом № 38/1990 на основе их прежнего опыта рыболовства.

8.4. Государство-участник считает, что ограничение трудовой деятельности авторов не представляло собой нарушения статьи 26. В отношении авторов не осуществлялось никакой противозаконной дискриминации по сравнению с теми лицами, которым квотные доли были предоставлены в соответствии со статьей 7 Закона № 38/1990. Дифференциация между авторами, которые принадлежали к большой группе исландских моряков и операторов рыболовецких судов, была оправданной. Государство-участник ссылается на нормы, установленные исландскими судами и Европейским судом по правам человека, с тем чтобы оценить оправданность дифференциации. Во-первых, цель дифференциации была законной и была основана на объективных и разумных соображениях. Во-вторых, она была предусмотрена законом. В-третьих, в отношении авторов не осуществлялась какая-либо чрезмерная дискриминация, если рассматривать это в сопоставлении с общей целью рыболовного законодательства. Государство-участник ссылается на практику[6]

Комитета, в соответствии с которой не всякое различие представляет собой дискриминацию и что объективная и разумная дифференциация допускается. Оно заявляет, что в отношении авторов для дифференциации были соблюдены все условия, с тем чтобы она не представляла собой нарушения статьи 26.

8.5. Касаясь цели дифференциации, государство-участник отмечает, что с защитой и экономическим использованием рыбопромысловых районов связаны важные и очевидные общественные интересы. Государство-участник подписало международно-правовые обязательства с целью обеспечения рационального использования этих ресурсов, в частности содержащиеся в Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву. Угроза чрезмерного вылова рыбы в Исландии является реальной и непосредственной, что обусловлено развитием рыболовецкой техники, увеличением объемов вылова и ростом рыболовецкого флота. Коллапс рыбопромысловых районов будет иметь катастрофические последствия для исландского народа, для которого рыболовство с давних времен является одним из основных видов деятельности. Меры по недопущению чрезмерного вылова рыбы посредством установления ограничений на отлов являются необходимым элементом защиты и рационального использования рыбопромысловых районов. Поэтому общественные интересы требуют того, чтобы свобода отдельных лиц заниматься промышленным отловом рыбы была ограничена. Такие ограничения предписываются законом и подробно оговорены в законодательстве о рыболовстве. Государство-участник ставит вопрос о том, как нужно было делить ограниченные ресурсы рыбопромысловых районов страны, и считает, что было невозможно предоставить равные доли всем гражданам.

8.6. Государство-участник утверждает, что существуют разумные и объективные основания для решения законодательных органов Исландии ограничивать и контролировать объемы улова посредством системы квот, в который права вылова предоставляются на основе прежнего рыболовного опыта рыболовецких судов, а не путем использования других методов организации рыболовства. Оно ссылается на решение Верховного суда вделе Вольдемара:

«Придание правам вылова постоянного характера, предполагающего возможность передачи, также обусловлено соображением о том, что это позволяет операторам планировать свою деятельность в долгосрочной перспективе и увеличивать или сокращать объем вылова отдельных видов в соответствии с тем, как это им необходимо в каждый конкретный момент. В этом отношении Закон основан на положении о том, что экономические выгоды, проистекающие из постоянного характера прав вылова, и возможности передачи прав вылова и квот приведут к прибыльному использованию рыбопромысловых районов на благо национальной экономики».

8.7. Государство-участник ссылается на Закон № 85/2002, которым было установлено положение о взимании с операторов судов за право доступа к рыбопромысловым районам специальной пошлины на отлов, которая исчисляется с учетом рыбопромысловых мощностей рыбных хозяйств. Пошлина на отлов оказывает то же воздействие, что и специальный налог, взимаемый с операторов судов. Это свидетельствует о том, что законодательные органы постоянно изучают оптимальные способы эффективного контроля за рыболовством и обеспечения наилучших интересов Исландии. Парламент постоянно изучает меры по организации рыболовства и право на отлов рыбы. Он также может оговорить это право соответствующими условиями и выбрать более эффективный способ обеспечения общественных интересов.

8.8. Государство-участник отмечает, что сравнение различных систем организации рыболовства в Исландии и за рубежом, а также рассмотрение результатов научных исследований, проведенных учеными в области морской биологии и экономики, позволили сделать безоговорочный вывод о том, что система квот, подобная исландской, является наилучшим способом достижения экономических и биологических целей современных систем организации рыболовства. Оно ссылается на доклад,
озаглавленный «On Fisheries and Fisheries Management in Iceland – A background report» («Рыболовство и организация рыболовства в Исландии – справочный доклад»)[7]. В этом докладе охарактеризованы основные особенности и преимущества системы ИПК и опыт использования этой системы в других странах. Государство-участник ссылается также на доклад ОЭСР «Towards Sustainable Fisheries: Economic Aspects of the Management of Living Marine Resources» («Обеспечение устойчивого рыболовства: экономические аспекты управления живыми ресурсами моря»).

8.9. Государство-участник отмечает, что объективные и разумные основания, существовавшие при принятии системы ИПК, по-прежнему сохраняются. Если бы все граждане Исландии на основе равенства перед законом имели равное право начать рыбопромысловую деятельность и в этих целях им были бы предоставлены квоты на отлов, тогда была бы разрушена основа исландской системы организации рыболовства. Такое положение подорвало бы стабильность системы. Квотные права, которые первоначально были предоставлены на основе рыбопромысловых мощностей, после этого в значительной степени перешли в другую собственность. Те, кто впоследствии приобрел эти квоты, - либо купил их по полной рыночной стоимости, либо взял их в аренду. Эти лица не являются «привилегированной группой». Они приняли правила, действующие в исландской системе организации рыболовства. Если эти права были бы внезапно ограничены или отняты у их собственников, с тем чтобы на равной основе распределить их среди тех, кто заинтересован в том, чтобы начать рыболовецкую деятельность, то это стало бы серьезным попранием прав тех, кто инвестировал средства в эти права и на законных основаниях предполагает, что может и впредь пользоваться ими.

8.10. Государство-участник отметило, что последствия действия законов и положений не были чрезмерными для авторов и поэтому не нарушают принцип пропорциональности в соответствии со статьей 26 Пакта. Государство-участник рассматривает положение авторов на двух временных этапах: а) во время принятия Закона № 38/1990 об организации рыболовства и первоначального распределения прав вылова и b) в то время, когда их просьба о предоставлении квоты на отлов была отклонена, поскольку они не отвечали требованиям закона.

8.11. Во-первых, 1 января 1991 года, когда вступил в силу Закон об организации рыболовства, оба автора работали в море на том же судне в качестве капитана и боцмана. Они находились в том же положении, что и тысячи других морских офицеров, не вложивших никаких финансовых средств в рыболовецкие суда, с помощью которых они решили зарабатывать себе на жизнь. Тем не менее рыбопромысловые показатели судов, на которых они работали, обусловили получение этими судами квотной доли на основе новой системы организации рыболовства. Новая система ничего не изменила в контексте работы авторов в качестве капитана и боцмана судна. Они были в состоянии продолжать свою карьеру, и для них не возникло никаких чрезмерных последствий. Им не пришлось отказаться от того рода занятий, к которому, как они утверждают, они были готовы с образовательной и культурной точек зрения.

8.12. Государство-участник не согласно с тем, что статья 26 Пакта не позволяла властям, готовившим новое законодательство, проводить какое-либо разграничение между лицами, являвшимися владельцами рыболовецких судов (которых авторы называют «привилегированной группой»), и другими лицами, работавшими в секторе рыболовства. Оно не согласно с тем, что всем им следовало бы предоставить равные права на вылов. Между владельцами рыболовецкого судна, на котором работали авторы, и моряками, которые работали на этом корабле, была существенная разница.

8.13. Поэтому государство-участник считает, что ту разницу, которая была проведена между авторами и владельцами рыболовецких судов при принятии Закона, нельзя рассматривать как представляющую собой противозаконную дискриминацию по смыслу статьи 26.

8.14. Во-вторых, государство-участник рассматривает ситуацию, когда авторы решили стать операторами судна и приобрели рыболовецкое судно, имеющее ограниченные права вылова. Их намерения, когда приобретали судно, были непрактичными, что отчасти объясняется значительным сокращением объема популяций некоторых исчезающих видов рыбы. Эти сокращения общего объема вылова в равной мере коснулись всех рыболовецких судов, имевших квотные доли на отлов соответствующих видов, и привели к временному росту рыночных цен на квоты отлова этих видов. Можно было предполагать, что власти примут решение об отказе в предоставлении квоты авторам. Потеря собственности и доходов явилась следствием их собственного решения перестать работать в своем прежнем качестве работников по найму в секторе рыболовства и начать управлять судоходной компанией исходя из неубедительных и рискованных предпосылок. Было ясно, какие правовые условия распространялись в то время на лиц, намеревавшихся приступить к эксплуатации рыболовецкого судна.

8.15. Государство-участник утверждает, что, если Комитет согласится с тем, что на основании приобретения авторами рыболовецкого судна в 1998 году они имели право на предоставление им квоты и начало рыболовецкой деятельности, тогда он также должен по меньшей мере согласиться с тем, что все лица, работавшие в качестве капитанов судов или членов экипажа, также имели равное право на начало рыболовецкой деятельности и получение квот. Последствия системы не более серьезны для авторов, чем для тысяч других моряков в Исландии, которые, возможно, желают приобрести рыболовецкое судно и начать рыболовецкую деятельность. Государство-участник не может согласиться с тем, что операторы судов намеренно производят незаконный отлов рыбы в знак протеста против того, что они считают несправедливой системой организации рыболовства. Ясно, что лица, нарушающие закон, будут привлечены к ответственности. Поступив так, они не приобрели статуса «жертв» противозаконной дискриминации.

8.16. Наконец, государство-участник заявляет, что если бы оно в настоящее время решило предоставить равные квоты на отлов рыбы всем лицам, которые работают в море или которые заинтересованы в приобретении и эксплуатации рыболовецких судов, то это привело бы к возникновению серьезных последствий для тех, кто в настоящее время ведет активную рыболовецкую деятельность и инвестировал средства в такие права. Такое решение имело бы последствия для заинтересованности общества в целом в сохранении стабильности сектора рыболовства. Ввиду повышения спроса на доли в рыбопромысловых районах (ограниченный ресурс) и обязанности правительства предоставлять равные доли всем рыбакам стабильность этих прав была бы поставлена под сомнение. В результате инвестиции в рыболовецкие суда стали бы невыгодными, индустрия в целом столкнулась бы с трудностями и произошел бы возврат к ситуации, которая существовала до вступления в силу нынешней системы.

8.17. Государство-участник утверждает, что финансовые потери авторов связаны не с системой организации рыболовства, а скорее с их собственным решением приобрести рыболовецкое судно без квотной доли, зная о предусмотренных законом требованиях и предсказуемых последствиях этой ситуации.

Комментарии авторов

9.1 23 марта 2007 года авторы представили свои комментарии в отношении замечаний государства-участника по существу дела. Они утверждают, что государство-участник настойчиво придерживалось политики, принятой после решения по делуВалъдимара, пренебрегая всякой возможностью создать систему организации рыболовства, которая соответствовала бы основополагающим принципам прав человека. Если государство-участник утверждает, что «значительное большинство» прав вылова, установленных системой, теперь уже было продано, то авторы соглашаются с тем, что «многие стали миллионерами, продав свои подарки». Однако многие лица и компании сохраняют свои подарки в собственности и либо сдают их в аренду другим лицам, либо используют их в собственных интересах. Никакой отчетности или регистрации продаж не производилось. Авторы утверждают, что государству удалось уговорить невиновных приобрести незаконно приобретенные ценности. В то же время они заявляют, что покупка незаконно приобретенных ценностей не создает права собственности.

9.2. Авторы заявляют, что права человека не подлежат действию законов об исковой давности и не могут быть отменены предписанием. Они указывают, что не требуют доли в какой-либо привилегии. Наоборот, они настаивают на том, что ограничения на рыбную ловлю должны устанавливаться на основе условий, распространяющихся на всех. Они утверждают, что во всякой нормальной внутригосударственной правовой системе незаконно на постоянной основе ограничивать океанскую рыбную ловлю четко определенной группой лиц, которым такое право было предоставлено бесплатно, и обязывать других покупать долю в привилегиях ее членов к их личной выгоде.

9.3. Авторы утверждают, что принцип равенства запрещает дискриминацию по признакам, указанным в статье 26 Пакта, которые включают «положение». Для целей этих положений «дискриминация» означает менее благоприятное обращение с каким-либо лицом, по сравнению с другими, по таким признакам. Если каким-либо лицам предоставляется привилегия, в которой отказывается другим, то создается «положение», включающее не только положение привилегированности, но также и положение непривилегированности. Предполагаемый нарушитель статьи 26 не может логически использовать в качестве аргумента довод о том, что все лица, которые не пользуются привилегией, находятся в одинаковом положении.

9.4. Что касается довода государства-участника о том, что никакой дискриминации по смыслу статьи 26 не имело место, то авторы соглашаются с тем, что цель дифференциации, т.е. сохранение и защита природных ресурсов, была законной. Однако они отмечают, что метод, использовавшийся для преследования этой цели, заключался в распределении всех ОДУ среди операторов, проявлявших активность в определенный период времени. После этого было принято решение о том, чтобы превратить доли ОДУ в частную, подлежащую переуступке собственность. В результате была создана привилегия для получателей в ущерб гражданским правам других лиц. Вследствие этого лишь получатели могли заниматься рыболовством. Все другие, включая авторов, должны покупать у них часть отданной им в дар доли ОДУ, если они тоже хотят заниматься рыболовством. Авторы утверждают, что законность сохранения и защиты никак не связана с последствиями принятия этой меры.

9.5. Авторы считают, что создание привилегии не имеет правовой основы вследствие ее неконституционности. Они добавляют, что дискриминация никогда не может быть оправдана и что смысл понятия «дискриминация» заключается в неспособности государства применять выгодные правила по отношению ко всем или в применении неблагоприятных правил только по отношению к некоторым.

9.6. Что касается заявления государства-участника о необходимости соблюдения права на труд лиц, ведших активную деятельность в секторе рыболовства, то авторы ставят под сомнение беспристрастность этого довода. Они утверждают, что с появлением и вступлением в силу системы организации рыболовства укоренилась идея о том, что труд или право продолжать трудовую деятельность, которой занималось соответствующее лицо, на самом деле является собственностью, которая как таковая охраняется статьей 72 Конституции Исландии. Впоследствии был выдуман аргумент для оправдания системы организации рыболовства, когда было объявлено, что конституционные права бенефициариев ограничения промысловых банок должны быть защищены.

9.7. Авторы напоминают о том, что исландская система организации рыболовства сложилась эволюционным путем, после чего было принято решение о придании ей постоянного характера. Причина того, почему ее терпели первоначально, заключалась в том, чтобы отдельным лицам и компаниям, вложившим средства в суда и оборудование, была предоставлена возможность окупить свои вложения. Авторы ссылаются на делоВалъдимара, в котором отмечалось, что:

«Хотя временные меры подобного рода по предотвращению коллапса промысловых районов, возможно, были оправданными, хотя речь идет не об этом, закрепление законодательным путем дискриминации, проистекающей из […] вопроса о правах на рыбную ловлю, нельзя считать логически необходимым».

9.8. Авторы указывают, что обязанность разработать такую систему организации рыболовства, которая не нарушает международные права человека, является задачей исландского правительства, а не авторов. Они требуют возможности продолжать вести избранный ими род занятий на тех же условиях, которые распространяются на других. Решение о том, как соблюсти это требование, должно принять правительство Исландии.

9.9. Что касается высказанного государством-участником опасения относительно «очевидной основы для коллапса исландской системы организации рыболовства», то авторы заявляют, что сохранению этой системы способствовало опасение, что рухнет система бесплатно предоставленных привилегий. Однако ее уничтожение было бы в некоторой степени компенсировано возвращением к соблюдению правовых принципов и большим уважением закона в будущем.

9.10. Что касается утверждения государства-участника о том, что система организации рыболовства не затрагивает авторов, поскольку они могли продолжать свою карьеру, которую они делали всю свою трудовую жизнь, то авторы ссылаются на принцип равенства возможностей: возможность всех лиц любого ранга или любых качеств улучшать свое социальное положение и благосостояние, занимаясь работой любого рода, была до последнего времени одной из сильных сторон Исландии.

9.11. Авторы считают, что в условиях, которые можно считать незаконными с точки зрения как внутригосударственного, так и международного права, попытки какого-либо лица согласовать свою деятельность с этими условиями не следует рассматривать как признание их законности или как его отказ от своего права осудить эти условия как незаконные. Авторы ссылаются на положение пункта 1 Закона, в котором признается «общее достояние народа». Лица, публично выступающие от имени правительства Исландии, все больше склоняются к тому, что это положение является бессмысленным. Такое заявление позволяет предположить, что это положение было включено в Закон для того, чтобы ввести общество в заблуждение. Кроме того, авторы действовали так, как они действовали, поскольку чувствовали большую несправедливость.

9.12. Авторы подчеркивают, что их требование заключается не в том, чтобы власти предоставили им квотную долю, а в том, чтобы иметь возможность продолжать вести избранный ими род занятий на тех же условиях, что и другие. Они не ставят перед собой задачу точно определить, как должно быть выполнено это требование.

9.13. Авторы поясняют, что треска является и всегда являлась самым распространенным видом рыб, вылавливаемых в океанических водах вокруг Исландии, и экспорт этого вида всегда приносил гораздо более высокие доходы. Треска настолько широко распространена и так часто встречается, что она обычно попадает в сети при лове любой другой океанской рыбы. В улове любого другого вида обычно содержится 5-15% трески. Тот факт, что треска попадает в улов любой другой рыбы, обусловливает необходимость того, чтобы рыбаки имели квоту на отлов трески, даже если они намерены ловить только иные виды. Для отлова других видов, на которые у них имелась квота, авторам надо было бы получить или купить квоту на отлов трески, которая обязательно тоже попадет в сети. Поскольку никакой квоты на отлов трески им выдано не было, они были вынуждены ее приобрести посредством аренды или покупки.

9.14. Водоизмещение судна авторов«Свейнн Свейнссон» составляло 24 тонны брутто. Они хотели развивать свою компанию, эксплуатируя рыболовецкие суда примерно такого или, если это будет возможно, гораздо большего водоизмещения, то есть современные океанические рыболовецкие суда. Это то, чем они занимались и для чего проходили подготовку. Введенная в 1984 году система квот автоматически распространилась на всех лиц, являющихся владельцами судов водоизмещением в 10 т брутто и более, но на суда меньшего размера эта система сразу не распространялась. Это происходило постепенно, поэтапно. Законом № 97/1985 ограничения на отлов рыбы сетями были установлены для судов водоизмещением менее 10 тонн. Законом № 8/1988 установленный лимит в 10 тонн был понижен до 6 тонн. Наконец, Законом № 38/1990 предусматривалось сохранение учрежденной системы для всех судов водоизмещением более 6 тонн. Даже если верно то, что этот процесс был завершен только в 2004 году, это ничего не меняет в отношении жалобы авторов.

9.15. Что касается защиты права на свободу трудовой деятельности, то авторы заявляют, что цель статьи 75 Конституции заключается в том, чтобы возможности трудоустройства были открыты всем при соблюдении общеприменимых требований. Ее цель состоит не в том, чтобы защищать интересы тех, кто уже имеет работу. Напротив, ее цель заключается в недопущении того, чтобы заинтересованные группы монополизировали профессии или препятствовали тому, чтобы этими профессиями могли заниматься другие.

9.16. В заключение адвокат отмечает, что контроль за ловлей рыбы в океане посредством индивидуального владения правами на отлов является деликатным вопросом. Поэтому, если такая система учреждается, жизненно важно создать ее на законных основаниях, не нарушая никоим образом конституционные принципы и международные договоры по правам человека. Это нельзя сделать законно, если государственные представители ограничивают использование рыбопромысловых банок какой-либо конкретной группой и передают в личную собственность ее членов соответствующие привилегии, с тем чтобы они продавались или сдавались ими в аренду остальному населению.

Рассмотрение по существу

10.1. Комитет по правам человека рассмотрел данное сообщение в свете всей информации, представленной ему сторонами, согласно положениям пункта 1 статьи 5 Факультативного протокола.

10.2. Главный вопрос, стоящий перед Комитетом, заключается в том, являются ли авторы, которых закон обязывает платить деньги своим согражданам за квоты, необходимые для ведения промышленного отлова определенных видов рыбы и, тем самым, для получения доступа к таким рыбопромысловым районам, представляющим собой общее достояние исландского народа[8], жертвами дискриминации в нарушение статьи 26 Пакта. Комитет ссылается на свою практику, в соответствии с которой согласно статье 26 государства-участники в своей законодательной, судебной и исполнительной деятельности обязаны обеспечить каждому равное обращение без всякой дискриминации по какому бы то ни было признаку, как то раса, цвет кожи, пол, язык, религия, политические или иные убеждения, национальное или социальное происхождение, имущественное положение, рождение или иное обстоятельство. Он вновь заявляет о том, что дискриминацию следует понимать как предполагающую не только исключения или ограничения, но также и преференции, основанные на каком-либо из таких признаков, если они имеют своей целью или следствием аннулирование или неполное признание, обеспечение или осуществление всеми лицами прав и свобод на равной основе[9]. Он напоминает, что не каждое различие представляет собой дискриминацию, нарушающую статью 26, но эти различия должны оправдываться разумными и объективными причинами и осуществляться с целью, являющейся законной с точки зрения Пакта[10].

10.3. Прежде всего Комитет отмечает, что претензия авторов основана на дифференциации между группами рыбаков. Первая группа бесплатно получила квотную долю, поскольку эти рыбаки занимались выловом тех видов рыб, на которые распространяются квоты, в период между 1 ноября 1980 года и 31 октября 1983 года. Члены этой группы имеют право не только самостоятельно использовать эти квоты, но и продавать их или сдавать в аренду другим. Вторая группа рыбаков должна покупать или арендовать квотную долю у первой группы, если они желают ловить те виды рыбы, на которые распространяются квоты, в силу той простой причины, что в указанный период они не имели рыболовецких судов и не эксплуатировали их. Комитет приходит к выводу о том, что такое различие основано на принципах, эквивалентных владению собственностью.

10.4. Хотя Комитет считает, что цель такого различия, принятого государством-участником, а именно защита его рыбопромысловых районов, которые представляют собой ограниченный ресурс, является законной, он должен установить, основано ли это различие на разумных и объективных критериях. Комитет отмечает, что всякая система квот, принимаемая для регулирования доступа к ограниченным ресурсам, в некоторой степени ставит обладателей таких квот в привилегированное, а других лиц – в неблагоприятное положение, не обязательно имея дискриминационный характер. В то же время он отмечает специфику настоящего дела: с одной стороны, в статье 1 Закона № 38/1990 об организации рыболовства говорится, что рыбопромысловые банки вокруг Исландии являются общим достоянием исландского народа, а с другой стороны, различие, основанное на деятельности в течение указанного периода, которое первоначально, как временная мера, возможно, являлось разумным и объективным критерием, с принятием Закона стало не только постоянным, но и превратило первоначальные права на использование и эксплуатацию общественной собственности в личную собственность: выделенные квоты, более не используемые их первоначальными владельцами, могут быть проданы или сданы в аренду по рыночным ценам, вместо того чтобы быть возвращенными государству для передачи новым владельцам квот в соответствии с критериями справедливости и равенства. Государство-участник не показало, что эта конкретная структура и порядок осуществления системы квот удовлетворяют требованию разумности. Хотя Комитет не обязан рассматривать вопрос о совместимости системы квот на использование ограниченных ресурсов с Пактом как таковым, он приходит к выводу о том, что в конкретных обстоятельствах данного дела привилегированное право собственности, предоставленное на постоянной основе первоначальным владельцам квот в ущерб авторам, не имеет разумных оснований.

11. Комитет по правам человека, действуя в соответствии с положениями пункта 4 статьи 5 Факультативного протокола, считает, что представленные ему факты свидетельствуют о нарушении статьи 26 Пакта.

12. В соответствии с пунктом 3 а) статьи 2 Пакта государство-участник обязано предоставить авторам эффективное средство правовой защиты, включая адекватную компенсацию и пересмотреть свою систему организации рыболовства.

13. Принимая во внимание то, что, присоединившись к Факультативному протоколу, государство- участник признало компетенцию Комитета определять наличие или отсутствие нарушений Пакта и что согласно статье 2 Пакта государство-участник обязалось обеспечивать всем лицам, находящимся в пределах его территории или под его юрисдикцией, права, признаваемые в Пакте, и в случае установления нарушения обеспечивать эффективное и действенное средство правовой защиты, Комитет хотел бы получить от государства-участника в течение 180 дней информацию о мерах, которые были им приняты для реализации соображений Комитета.

ДОБАВЛЕНИЕ

Несогласное мнение членов Комитета г-жи Элизабет Пальм, г-на Ивана Ширера и г-жи Юлии Антоанеллы Моток

Как было установлено большинством членов Комитета, существует дифференциация между группой рыбаков, которые бесплатно получили квотную долю, и другой группой рыбаков, которые должны покупать или арендовать квотную долю у первой группы, если они желают ловить виды рыб, подпадающих под квоты. Мы согласны с большинством в том, что цель этого разграничения, а именно защита исландских рыбопромысловых районов, которые представляют собой ограниченный ресурс, является законной. Остается решить, основано ли это различие на разумных и объективных критериях.

В этом отношении мы отмечаем, что Верховный суд в своем решении, принятом в 1998 году по делу Вальдимира, высказал мнение о том, что экономические выгоды, обусловленные постоянным характером прав вылова и возможностями переуступки прав вылова и квот, приведут к выгодному использованию рыбопромысловых районов на благо национальной экономики. Кроме того, в деле Ватнери от апреля 2000 года Верховный суд установил, что ограничения свободы отдельных лиц заниматься промышленным рыболовством совместимы с Конституцией Исландии, поскольку они основаны на объективных соображениях. В частности, Суд отметил, что в пользу того, что права вылова имеют постоянный характер и могут быть переуступлены, говорит соображение о том, что это позволяет операторам планировать свою деятельность в долгосрочной перспективе и увеличивать или уменьшать объем своих прав вылова индивидуальных видов по своему усмотрению.

Также примечательно, что, несмотря на то, что квотными правами пользуются лишь определенные суда, они все равно должны, согласно Закону № 85/2002, платить специальную пошлину на отлов за свое право доступа в рыбопромысловые районы, которая исчисляется на основе экономических показателей рыбных промыслов. Согласно утверждению государства-участника, пошлина на отлов имеет такое же воздействие, что и специальный налог, взимаемый с операторов судов. По мнению государства-участника, изменение системы организации рыболовства повлекло бы за собой серьезные последствия для тех, кто купил квотные доли у первоначальных владельцев квот, и поставило бы под угрозу стабильность сектора рыболовства. Государство-участник считает, что это также может повлечь за собой последствия для государства в целом, которое на законных основаниях заинтересовано в сохранении стабильности сектора рыболовства. После нескольких безуспешных попыток регулирования организации рыболовства была создана нынешняя система, и она доказала свою экономическую эффективность и устойчивость.

Принимая во внимание все факторы, упомянутые выше, и преимущества, которые нынешняя система создает для организации рыболовства в Исландии, особенно необходимость наличия стабильной и здоровой системы, а также неудобства этой системы для авторов, т.е. ограничения свободы авторов заниматься промышленным рыболовством, мы считаем, что государство-участник, используя свои законодательные и судебные механизмы, установило тщательно выверенное равновесие между общим интересом и интересом отдельных рыбаков. Кроме того, мы считаем, что разграничение между двумя группами рыбаков основано на объективных соображениях и соразмерно преследуемой на законных основаниях цели. Из этого следует, что в данном деле не было нарушения статьи 26.

Несогласное мнение члена Комитета сэра Найджела Родли

Я в целом согласен с особым мнением г-на Ивасавы и совместным особым мнением г-жи Пальм и г-на Ширера. Хотя я понимаю чувство несправедливости, которое должны испытывать авторы в связи с созданием привилегированного класса, наделенного правом эксплуатировать ценный ресурс, от которого зависят их средства к существованию, и в связи с полученным ими отказом в доступе к этому ресурсу, я не могу сделать вывод о том, что государство-участник нарушило Пакт в отношении авторов.

Государство-участник обратило внимание на факты, подтверждающие его заявление о том, что система ИПК была наиболее эффективной с экономической точки зрения (см. пункт 8.8) и, следовательно, разумной и соразмерной. В этом заключаются практические доводы, которые авторы в своем ответе должным образом не рассматривают (см. пункт 9.8). Им настоятельно необходимо дать ответ на этот вопрос, особенно в свете тех трудностей, которые возникают у неспециализированного международного органа при вынесении решений по рассматриваемым вопросам, и тогда государство-участник смогло бы представить в отношении этих доводов свои комментарии.

Кроме того, как представляется, на соображения Комитета оказал влияние - может быть решающее - контекстуальный фактор, в соответствии с которым рыбный промысел представляет общее достояние исландского народа. Мне не ясно, каким образом аналогичные факты в другой стране, которая не приняла доктрину "общего достояния", смогут тогда служить оправданием принятия Комитетом иного решения.

Несогласное мнение члена Комитета г-на Юдзи Ивасавы

Согласно сложившейся практике настоящего Комитета, не каждое различие представляет собой дискриминацию в нарушение статьи 26 Пакта; в частности, проводимое различие должно иметь обоснованные и объективные причины и быть направлено на достижение легитимной с точки зрения Пакта цели.

Соображения большинства членов Комитета не ставят под сомнение то, что государство- участник преследовало законную цель при принятии системы организации рыболовства ради сохранения своих ограниченных природных ресурсов, но содержат вывод о том, что принятая государством-участником система квот не была оправдана "разумными" причинами и поэтому стала нарушением статьи 26 Пакта. Я представляю отдельное письменное мнение, чтобы выразить свое несогласие с таким заключением.

В статье 26 Пакта перечисляется ряд конкретных признаков, таких, как раса, цвет кожи, пол и т.д., по которым дискриминация запрещается и которые заслуживают особенно тщательного изучения. Несомненно, этот перечень не является исчерпывающим, что видно из фразы "как то" и аморфного признака, выраженного словами "иное обстоятельство", но важно отметить, что данное дело не связано ни с одним из прямо перечисленных признаков запрещенной дискриминации. Кроме того, правом, затрагиваемым системой квот, является право заниматься экономической деятельностью по своему собственному выбору, и оно не связано ни с одним из гражданских и политических прав, которые образуют основу демократического общества, таких, как свобода выражения мнений или право голоса. Государствам следует предоставить более широкую свободу действий в разработке регламентационных стратегий в экономических областях, чем в тех случаях, когда они ограничивают, например, свободу выражения мнений или право голоса. Комитету следует учитывать ограниченность своего собственного опыта в рассмотрении экономических стратегий, которые были тщательно разработаны в рамках демократических процессов. Комитету следует в полной мере принять во внимание эти факторы при оценке того, может ли какое-либо различие быть оправдано "разумными" причинами.

"Собственность" является одним из запрещенных признаков дискриминации, и большинство членов, как представляется, полагают, что данное дело связано с дискриминацией, основанной на "собственности", заявляя - довольно неясно, - что различие основано на "признаках, эквивалентных признакам собственности". Система квот, принятая государством-участником в 1983 году и ставшая постоянной в 1990 году, предполагала предоставление квот на отлов отдельным судам на основе их рыбопромысловых мощностей в указанный период, т.е. с 1 ноября 1980 года по 31 октября 1983 года.

Различие, проводимое на основе рыбопромысловых мощностей отдельных судов в указанный период, не является, на мой взгляд, различием, основанным на "собственности", а скорее объективным различием, основанным на экономической деятельности того или иного лица в течение конкретного периода времени.

Рыбопромысловые мощности Исландии превышали уровень воспроизводства ее рыбных ресурсов, и возникла необходимость принять меры для сохранения ее ограниченного природного ресурса. Государство-участник утверждало - довольно правильно, - что общественные интересы требуют установить ограничения на свободу отдельных лиц заниматься промышленным рыболовством для предотвращения чрезмерного вылова, как это было сделано многими другими государствами - участниками Пакта. В условиях, в которых находилось государство-участник, введение системы предоставления постоянных и подлежащих переуступке прав вылова считалось необходимым, с тем чтобы гарантировать стабильность тем, кто вложил денежные средства в рыбопромысловую деятельность, и предоставить им возможность планировать свою деятельность в долгосрочной перспективе. В 2002 году эта система была видоизменена, с тем чтобы с операторов судов за их права доступа к рыбопромысловым районам можно было взимать специальную пошлину на отлов. Государство-участник пояснило, что пошлина на отлов имеет тот же эффект, что и специальный налог, взимаемый с операторов судов. Нынешняя система доказала свою экономическую эффективность и устойчивость. Государство-участник заявляло, что если изменить эту систему в настоящий момент, то это приведет к серьезным последствиям для тех субъектов, которые в настоящее время осуществляют активную деятельность в секторе рыболовства и вложили финансовые средства в рыбный промысел, а также, возможно, поставит под угрозу стабильность сектора рыболовства.

Если рыбаки, которые инвестировали средства в рыбный промысел и являлись владельцами рыболовецких судов, в указанный период получили квоты, то другие рыбаки не могут заниматься промышленным ловом рыбы, если они не купят или не возьмут в аренду соответствующую квоту у владельцев квот, и, следовательно, они испытывают соответствующие неудобства. Однако система организации рыболовства по необходимости должна предполагать ограничения на свободу отдельных лиц заниматься промышленным рыболовством, с тем чтобы добиваться поставленной перед ней цели. Учитывая преимущества, создаваемые нынешней системой, я не могу прийти к выводу о том, что проистекающие для авторов неудобства - ограничения их права заниматься экономической деятельностью по своему выбору в той степени, в какой они этого желают, - являются несоразмерными. В силу этих причин я не могу согласиться с выводом большинства о том, что различие, установленное государством-участником на основе рыбопромысловых мощностей отдельных судов в указанный период, является "неразумным" и нарушает статью 26.

Несогласное мнение члена Комитета г-жи Рут Уэджвуд

Я согласна с тщательным разъяснением фактов по настоящему делу, которое дали мои коллеги Элизабет Пальм и Иван Ширер. Государство-участник представило обстоятельное объяснение того, почему исландские власти пришли к выводу о том, что система рыболовецких квот, основанная на исторических объемах вылова, является наиболее подходящим методом регулирования и защиты исландского рыбного промысла.

В то же время я согласна с моим коллегой Юдзи Ивасавой в важном принципиальном вопросе - в частности в том, что рамки рассмотрения Комитетом по правам человека жалоб по вопросам экономического регулирования, подаваемых в рамках статьи 26, являются строго ограниченными.

В данном случае предполагаемая дискриминация имела место между рыбаками, занимавшимися рыбной ловлей в раннее или в более позднее время. Ничто не говорит о том, что различие между рыбаками было основано на признаке этнического происхождения, религии, пола или политической принадлежности или каком-либо ином признаке, указанном в статье 26 или иным образом защищаемом Пактом. Проявление заботы о тех, кто ранее осуществлял деятельность в том или ином секторе, остается общей практикой самых различных государств, в том числе в том, что касается выдачи лицензий на вождение такси, предоставления сельскохозяйственных субсидий и телекоммуникационных частот. Бесплатное вхождение в новые сектора экономики, возможно, является желательным, но Международный пакт о гражданских и политических правах не является манифестом, принятым с целью отмены экономического регулирования. Для обеспечения эффективной защиты важных прав, подпадающих под сферу действия Пакта, Комитет тоже должен добросовестно соблюдать пределы своей компетенции, как правовой, так и практической

[1] Международный пакт о гражданских и политических правах и Факультативный протокол к нему вступили в силу для Исландии 22 ноября 1979 года.

[2]См. Сообщение 951/2000, Кристъянссон против Исландии, объявлено неприемлемым 16 июля 2003 года

[3]Примерно 13 600 долл. США

[4]"Все лица равны перед законом и пользуются правами человека независимо от их пола, религии, убеждений, национального происхождения, расы, цвета кожи, имущественного положения, рождения или иного положения. (...)".

[5]           "Все лица свободны заниматься трудовой деятельностью по своему выбору. Тем не менее эта свобода может ограничиваться законом, если того требуют общественные интересы".

[6]           Государство-участник ссылается на сообщение № 182/1984, Зваан де Врис против Нидерландов, Соображения принятые 9 апреля 1987 года.

[7]Этот доклад в прилагается к соображениям государства-участника.

[8]           Формулировка статьи 1 Закона 38/1990.

[9]           Замечание общего порядка № 18 - Недискриминация, пункт 7.

[10]          См. сообщения № 1314/2004, О’Нилл и Куинн против Ирландии, Соображения, принятые 24 июля 2006 года; № 1238/2004Йонгенбюргер-Верман против Нидерландов, Соображения, принятые 1 ноября 2005 года; № 983/2001Лов и др. против Австралии, Соображения, принятые 25 марта 2003 года.