По делу Пельтеро-Вийенев против Швейцарии,
Европейский суд по правам человека (Вторая Секция), заседая Палатой в составе:
Guido Raimondi, Председателя,
Işıl Karakaş,
Nebojša Vučinić,
Helen Keller,
Paul Lemmens,
Egidijus Kūris,
Robert Spano, судей,
и Stanley Naismith, Секретаря секции,
Рассмотрев дело в закрытом заседании 7 октября 2014 года,
Провозглашает следующее решение, принятое в этот день:

ПРОЦЕДУРА

1. Данное дело основано на заявлении (№ 60101/09) против Швейцарской Конфедерации, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция»), гражданином Швейцарии г-ом Бенуа Пельтеро-Вийенев (далее – «заявитель») 22 октября 2009 года.
2. Заявителя представлял г-н Барт, адвокат, практикующий в г. Женева. Правительство Швейцарии (далее – «Правительство») представлял его уполномоченный, г-н М. Ф. Шюрманн, из Федерального управления юстиции.
3. Ссылаясь на статью 6 § 2 Конвенции, заявитель утверждал, что термины, используемые Генеральным прокурором в постановлении о невозбуждении уголовного дела из-за истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности, нарушили его право на соблюдение в отношении него презумпции невиновности.
4. 1-го октября 2013 года жалоба была направлена Правительству.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5. Заявитель родился в 1958 году и проживает в муниципалитете Жувиньи-Ан-Пертуа.
6. 21 января 2008 года, Епископ Епархии Лозанны, Женевы и Фрибура сообщил Генеральному прокурору о том, что в отношении заявителя, протоиерея священника, было начато каноническое расследование по подозрению в сексуальном насилии. Епископ также временно отстранил заявителя от должности.
7. Генеральный прокурор открыл производство по делу в отношении заявителя о сексуальном принуждении, изнасиловании и сексуальных действиях, совершенных в отношении лиц, не способных здраво рассуждать и оказать сопротивление. Судебная полиция получила показания двух предполагаемых жертв. Полиция также провела допрос заявителя в отсутствие адвоката, в течении которого, заявитель признался в совершении некоторых действий. Позднее, через два, заявитель отказался от своих показаний.
8. Постановлением от 25 сентября 2008 года Генеральный прокурор кантона Женева закрыл производство по делу. Прокурор был убежден, что заявитель воспользовался затруднительным положением как минимум двух лиц, но принимая во внимание тот факт, что эти события относятся ко временам 1991 и 1992 годов, очевидно, что срок давности привлечения к уголовной ответственности истек. В мотивационной части постановления о невозбуждении уголовного дела, Генеральный прокурор отметил:
«Ввиду вышеизложенного, следует рассмотреть, что, как установлено, [заявитель] воспользовался затруднительным положением как минимум [жертвы №1] и [жертвы № 2], (…).»
«Из этого становится очевидным, что существовало отношение подчиненности и зависимости, которым [заявитель] бесстыдно воспользовался для того, чтобы осуществить над жертвами описанные действия.»
«Уголовное обвинение (…) не может быть предъявлено в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, даже если имеющиеся факты позволяют прийти к выводу, что преступление на самом деле было совершено.»
9. Постановление было обнародовано в прессе. Из него становилось ясным, что заявитель совершил и признался в совершении действий, в которых он подозревался.
10. Заявитель обратился с жалобой в Обвинительную палату кантона Женева, с просьбой объявить о прекращении производства по делу и, в дополнение, передать дело на рассмотрение Генеральному прокурору для вынесения им нового постановления о невозбуждении уголовного дела в котором бы не упоминалось, что истек срок давности привлечения к уголовной ответственности по установленным фактам.
11. Постановлением от 5 ноября 2008 года Обвинительная Палата объявила жалобу неприемлемой. В нескольких словах, Палата сочла, что, не будучи обвиненным, заявитель не имел права просить об объявлении о прекращении производства по делу и, что, тем более, она не обладает компетенцией давать Генеральному прокурору указания относительно редактирования и мотивации постановления о невозбуждении уголовного дела.
12. Заявитель подал жалобу в Федеральный суд, с просьбой аннулировать это постановление поскольку оно не давало возможности вынесения нового постановления о невозбуждении уголовного дела.
13. Решением от 19 марта 2009 года, Федеральный суд отклонил жалобу заявителя. Верховный суд пришел к выводу, что отклонение апелляционной жалобы, целью которой являлось получение иной мотивации оспариваемого решения, не изменяющей его резолютивную часть, не было незаконным. Что касается утверждаемого заявителем нарушения презумпции невиновности, Федеральный суд сделал следующие наблюдения:
«Однако, установление этого факта предполагает существование эффективного предупреждения совершения наказуемых действий. Для того чтобы определить срок исковой давности, необходимо было установить размер или сроки наказаний за преступления, в состав которых могли входили такие наказуемые действия. В свою очередь суд отмечает, что предотвращение злоупотребления затруднительным положением достаточно эффективное, однако уголовное обвинение не может быть предъявлено в связи с истечением срока давности. Таким образом, обжалуемое решение не нарушает гарантию соблюдения презумпции невиновности.»
14. По мнению Федерального суда, в оспариваемом постановлении не содержалось ничего, что выходило бы за рамки необходимого для подтверждения оснований невозбуждения уголовного дела.
15. С января 2008 года по декабрь 2012 года в отношении заявителя велось каноническое расследование. Термины, употребленные в постановлении от 25 сентября 2008 года, были процитированы во многих актах этого расследования, также, как и в обвинительном заключении. 4 февраля 2011 года на заявителя было наложено наказание в виде лишения статуса клирика. Декретом от 13 декабря 2012 года это обвинение было снято религиозным братством, в которое входил заявитель, и решением от 13 марта 2013 года прюдомальный суд обязал Римско-католическую церковь Женевы выплатить заявителю компенсацию за причинённый нематериальный ущерб в размере 1 швейцарского франка (CHF).

II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

16. Пункт 1 статья 116 Уголовно-процессуального кодекса Женевы от 29 сентября 1977 года (УПК/ЖЕ), который утратил силу после вступления в силу швейцарского Уголовно-процессуального кодекса от 1-го января 2011 года, но был применен в данном деле, гласит:
«Если существуют препятствия в предъявлении уголовного обвинения, обстоятельства которого не представляют собой преступления или не оправдывают предъявления уголовного обвинения, Генеральный прокурор классифицирует дело опираясь на новые факты или обстоятельства.»
17. Решение на основе этого положения происходит до открытия предварительного следствия. Такое решение может быть оспорено в Обвинительной палате.
18. Пункт 2 статья 198 УПК/ЖЕ предусматривает, что:
«В случае подаче жалобы, Обвинительная палата может отправить дело на рассмотрение следственному судье, согласиться с классификацией или приказать Генеральному прокурору предоставить суду свои соображения по делу.»

ПРАВО

I. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 § 2 КОНВЕНЦИИ

19. Заявитель утверждает, что термины, употребленные в постановлении о невозбуждении уголовного дела, а затем и в судебных решениях, нарушили принцип соблюдения в отношении него презумпции невиновности. Он ссылается на статью 6 § 2, которая в соответствующей части гласит:
«Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным, до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком.»

A. Приемлемость

20. Правительство утверждает, что заявитель больше не может рассматриваться в качестве «жертвы», в связи с тем, что истек срок привлечения к уголовной ответственности. Правительство также утверждает, что, признаваясь в совершении вменяемых ему преступлений, заявитель тем самым отказался от защиты своей репутации.
21. Заявитель оспаривает эти доводы.
22. Суд отмечает, что Правительство не может утверждать, что в следствие невозбуждения уголовного дела заявитель больше не является жертвой, тогда как именно постановление о невозбуждении уголовного дела лежит в основе заявляемых нарушений.
23. Что касается возможных последствий признания, Суд отмечает, что оно было сделано в отсутствие адвоката и, что заявитель отказался от своих показаний через два дня после допроса (см. также Imbrioscia c. Suisse, 24 ноября 1993 года, серия A № 275; John Murray c. Royaume-Uni, 8 февраля 1996 года, Сборник постановлений и решений 1996-I; Brennan c. Royaume-Uni, № 39846/98, § 45, ЕСПЧ 2001-X; Salduz c. Turquie [БП], № 36391/02, § 55, ЕСПЧ 2008) и, что только компетентный суд имеет право делать вывод о виновности заявителя. В данном случае нельзя сделать вывод о каком-либо влиянии на статус жертвы заявителя.
24. Таким образом, замечания Правительства о предполагаемом отсутствии статуса жертвы должны быть отклонены.
25. Суд считает, что эта жалоба не является необоснованной по смыслу статьи 35 § 3 а) Конвенции или неприемлемой по любым другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой

B. Существо дела

1. Доводы сторон

(a) Заявитель

26. Заявитель утверждает, что постановление прокурора представляет собой обвинение, так как в нем идет речь о том, что заявитель воспользовался затруднительным положением жертв и содержится вывод, что заявитель совершил эти преступления. Генеральный прокурор говорит об этих фактах, как об установленных. Прокурор также говорит о том, что нельзя начать состязательный процесс в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Таким образом, постановление от 25 сентября 2008 года не просто описывало факт, что заявитель находился под подозрением.
27. Заявитель также утверждал, что отказом от изменения или внесения поправок в мотивационную часть постановления о невозбуждении уголовного дела, Обвинительная Палата нарушила его право на соблюдение в отношении него презумпции невиновности. Наконец, Федеральный суд одобрил решения, принятые Генеральным прокурором и Обвинительной Палатой и, таким образом нарушил право на соблюдение презумпции невиновности.

(b) Правительство

28. Правительство утверждает, что мотивационная часть постановления от 25 сентября 2008 года не противоречит требованиям статьи 6 § 2. Правительство также утверждает, что в соответствии с пунктом 1 статьи 116 Уголовно-процессуального кодекса, действовавшего в тот период, срок давности носит процессуальный характер и не влечет за собой оправдания. Кроме того, Правительство заявляет, что эффективное предупреждение наказуемого действия является необходимым условием для закрытия уголовного производства в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Генеральный прокурор изучил факты, установленные из заявлений двух предполагаемых жертв и заявителя и квалифицировал их с юридической точки зрения, не вынося решения о виновности заявителя. Этот факт совершенно необходим для установления размеров и сроков наказания; именно размеры и сроки наказания должны быть известны для установления срока давности. В постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела речь шла только о том, что заявитель находился под подозрением.
29. Кроме того, Правительство утверждало, что ни в постановлении Обвинительной Палаты, ни в решении Федерального суда не шло речи о виновности заявителя.

2. Оценка суда

30. Суд напоминает, что презумпция невиновности, закрепленная в параграфе 2 статьи 6 является одним из элементов справедливого судебного разбирательства в соответствии с параграфом 1 той же статьи (см. Deweer c. Belgique, 27 февраля 1980 года, § 56, серия A № 35, и Minelli c. Suisse, 25 марта 1983 года, § 27, серия A № 62).
31. Презумпция невиновности могла бы рассматриваться как нарушенная, если судебное постановление в отношении обвиняемого отражает мнение, что он виноват, если его вина до этого не была установлена в соответствии с законом (см. также Allenet de Ribemont, 10 февраля 1995 года, §§ 35-36; Daktaras c. Lituanie, № 42095/98, §§ 41-42, CEDH 2000 X; Moullet c. France (déc.), № 27521/04, 13 сентября 2007 года). Даже при отсутствии какого-либо формального подтверждения этого, достаточно, чтобы мотивация судьи давала основания полагать, что он предполагал обвиняемого виновным (см. упомянутое дело Daktaras c. Lituanie, § 41). Кроме того, презумпция невиновности может быть нарушена не только судьей или судом, но и другими государственными органами власти, в том числе и прокуратурой (см. Allenet de Ribemont c. France (interprétation), 7 августа 1996 года, § 36, Сборник постановлений и решений 1996-III, и упомянутое дело Daktaras c. Lituanie, § 42). После окончания уголовного судопроизводства на кону также стоит репутация лица и то, каким образом этот человек воспринимается общественностью (см. Allen c. Royaume-Uni [БП], № 25424/09, § 94, ЕСПЧ 2013).
32. Кроме того, Суд напоминает, что необходимо различать решения, которые лишь отражают мнение, что лицо является виновным и решения, в которых говориться о том, что лицо находится под подозрением. Первые нарушают презумпцию невиновности, в то время как последние рассматриваются, как принятые в духе статьи 6 Конвенции (см. Marziano c. Italie, № 45313/99, § 31, 28 ноября 2002 года). Имеется принципиальное различие между утверждением, согласно которому кто-то просто подозревается в совершении преступления, и прямым объявлением судом в отсутствие вступившего в силу обвинительного приговора, что лицо совершило рассматриваемое преступление (см. Matijašević c. Serbie, № 23037/04, § 48, ЕСПЧ 2006-X).
33. Таким образом, в данном случае, Суд должен определить ставит ли результат уголовного процесса под сомнение невиновность заявителя, даже если он не был признан виновным (см. Virabyan c. Arménie, № 40094/05, § 187, 2 октября 2012 года).
34. В данном случае, производство в отношении заявителя было прекращено Генеральным прокурором в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Верно, как подчеркивает Правительство, что квалификация преступных действий необходима для определения размеров и сроков наказания, так как именно от этого зависит срок давности привлечения к уголовной ответственности. Тем не менее, Суд отмечает, что применение пункта 1 статьи 116 УПК/ЖЕ не предполагает и не требует уверенности, что преступление было совершено (см., a contrario, упомянутое дело Virabyan c. Arménie, § 191).
35. Тем не менее, оценка терминов, употребленных в постановлении от 25 сентября 2008 года, не оставляет никаких сомнений в том, что Генеральный прокурор считал заявителя виновным. В частности, в свете установленных фактов и оценки условий состава преступления, Генеральный прокурор пришел к выводу, что «уголовное дело (…) не может быть возбуждено по причинам истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности, даже если факты позволяют установить, что преступление в отношении жертв было совершено». Кроме того, употребление излишних выражений дополняло эти выводы. Так в них говорится, что заявитель «бесстыдно» совершил преступление «как минимум» в отношении двух предполагаемых жертв. Таким образом, нет никаких сомнений в том, что постановление от 25 сентября 2008 года выражало мнение Генерального прокурора о виновности заявителя и не ограничивалось описанием подозрения. Тем не менее, если квалификация утверждаемых фактов была необходима, ничего в соответствующих законодательных актах не обязывало Генерального прокурора устанавливать их реальность. Только Генеральный прокурор был в праве выбирать термины для описания подозрения виновности заявителя.
36. И Обвинительная палата и Федеральный суд отклонили апелляционные жалобы заявителя, не выступая при этом против содержания постановления. Хотя, проанализировав содержание замечания Генерального прокурора, Федеральный суд счел, что в постановлении не содержалось «ничего, что выходило бы за рамки того, что было необходимо для подтверждения оснований отказа в возбуждении уголовного дела».
37. Кроме того, содержание постановления от 25 сентября 2008 года было опубликовано в прессе и имело значительный вес в каноническом расследовании. Конечно можно считать, что общественность имеет определенную заинтересованность в получении информации, однако такой интерес не является столь глубоким, чтобы сообщать какое-либо мнение о виновности заявителя. Таким образом, нет сомнений, что репутация заявителя пострадала из-за того, что постановление о невозбуждении уголовного дела было обнародовано (см. упомянутое решение Allen c. Royaume-Uni [БП], § 94).
38. Этого достаточно для Суда, чтобы прийти к выводу, что мотивационная часть постановления от 25 сентября 2008 года, которое в принципе поддержали и Обвинительная Палата, и Федеральный суд, нарушила принцип презумпции невиновности.
39. Таким образом, была нарушена статья 6 § 2 Конвенции.

II. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

40. В соответствии со статьей 41 Конвенции,
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.»

A. Компенсация вреда

41. Заявитель требует выплатить ему 141 349,60 швейцарских франков, около 115 898,33 евро, в качестве компенсации материального вреда. Эта сумма представляет собой зарплату, которую он должен был получать в период с 2008 года, после того, как Генеральный прокурор вынес постановление о невозбуждении уголовного дела, по июнь 2013 года, когда он снова смог рассмотреть вопрос о своей профессиональной реабилитации.
42. Заявитель также требовал выплатить ему 20 000 швейцарских франков (около 16 393, 44 евро) в качестве компенсации нематериального вреда, причиненного вследствие вынесения постановления от 25 сентября 2008 года, что привело к ухудшению его состояния здоровья, что вызвало хроническое физическое и психическое истощение.
43. Правительство утверждает, что нет никакой причинно-следственной связи между заявляемыми нарушениями и причиненным материальным и нематериальным ущербом, в связи с этим просит Суд отклонить требования заявителя.
44. Суд отмечает, что заявитель был уволен до вынесения постановления от 25 сентября 2008 года и что каноническому расследование было начато в соответствии с решением религиозного братства, в которое входил заявитель, то есть в соответствии с независимым каноническим решением. Таким образом, несмотря на то, что в некоторых актах канонического расследования были ссылки на это постановление, Суд не находит причинно-следственной связи между установленным нарушением и требуемой компенсацией материального вреда и, в связи с этим, отклоняет это требование. Тем не менее, Суд считает разумным присудить заявителю сумму в размере 12 000 евро в качестве компенсации нематериального вреда.

B. Компенсация затрат и расходов

45. Заявитель также требует выплатить ему 49 000 швейцарских франков (около 40 204,72 евро) в качестве возмещения затрат и расходов, которые заявитель понес в ходе разбирательства в национальных судах и в Европейском суде. Он утверждает, что его адвокат посвятил делу 95 часов. Стандартная почасовая ставка женевского адвоката составляет 500 швейцарских франков. Также к этому он добавил различные расходы в сумме 1 500 швейцарских франков.
46. Правительство считает, что сумма в размере 9 060 швейцарских франков покроет все затраты и расходы, понесенные в ходе разбирательства как на национальном уровне, так и в Европейском суде.
47. В соответствии с устоявшейся практикой Суда, заявитель имеет право на возмещение затрат и расходов только в той степени, в которой они действительно были понесены, необходимы и разумны по размеру. Суд считает требования заявителя чрезмерными. В данном случае, принимая во внимание все имеющиеся документы и устоявшуюся практику, Суд считает разумным присудить заявителю сумму в размере 15 000 евро в качестве возмещения затрат и расходов.

C. Пеня

48. Суд считает разумным, что пеня должна быть основана на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка с добавлением трехпроцентных пунктов.

ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ, СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1. Объявляет эту жалобу приемлемой;

2. Постановляет, что была нарушена статья 6 § 2 Конвенции;

3. Постановляет, что:
a) Государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев с даты, когда это решение станет окончательным в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции, следующие суммы, в переводе в швейцарские франки, по курсу, действующему в день выплаты:
i) 12 000 EUR (двенадцать тысяч евро), с добавлением любых налогов, которые могут быть начислены на эту сумму, в качестве компенсации за нематериальный ущерб;
ii) 15 000 EUR (пятнадцать тысяч евро), с добавлением любых налогов, которые могут быть начислены на эту сумму, в качестве компенсации затрат и расходов;
b) с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев, на вышеуказанную сумму начисляется пеня, равная предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в этот период с добавлением трех процентных пунктов;

4. Отклоняет остальные требования заявителя относительно справедливой компенсации.
Составлено на французском языке и объявлено в письменном виде 28 октября 2014 года в соответствии с правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда

Стенли Нейсмит Гвидо Раймонди
Секретарь Председатель

коментарі: 0

Для того чтоб оставлять комментарии, вам нужно зарегистрироваться и/или войти под своим паролем

поширити інформацію